Скорее не обеспечивается, а наоборот – нарушается, потому что обязательное применение методик ставит эксперта в зависимость от авторов методик. То есть если авторы методик зададутся целью получения определенных нужных результатов, то им ничего не мешает утвердить методикой нужный алгоритм действий, приводящий именно к нужному результату, и эксперт будет обязан этому алгоритму следовать и получать не объективный результат, а заранее заданный методикой. Ни о какой объективности речи, конечно, не идет, ни о какой независимости тоже. Это прямое нарушение базового принципа независимости эксперта и свободного выбора им методик при проведении экспертиз.
Таким образом, ни о какой объективности и независимости судебного эксперта при установлении требований об обязательном применении специальными людьми методик. Надо ли говорить, что тем самым подрывается и независимость суда, поскольку предоставление в суд «нужной» судебной экспертизы позволяет добиться нужного судебного решения, или, как минимум, затянуть предоставление ненужного. А единообразие обязательных к применению методик вообще не позволит достичь объективного результата.
Причем применение устаревших методик также не приведет к объективному и/или научно обоснованному результату, а оборудование может меняться очень быстро, и за изменением методов и способов выполнения работ и оказания услуг научно-методические советы скорее всего не будут следить, то есть методики будут неактуальны.
И весь законопроект построен именно на требованиях по образованию, применению обязательных методик, контролю за из соблюдением, контролю со стороны судов, следствия, прокуратуры, лицензирования, включения в реестры и т.д. Такой подход в целом направлен именно на ликвидацию независимости эксперта в целью воздействия на него и контроля за экспертом через контроль его деятельности, поскольку, несмотря на декларируемую цель обеспечения независимости, на деле предлагаемый механизм позволяет достигнуть прямо противоположного результата (см., например, п. 4, 6 ст. 3, ст. 4, ст. 5 и далее), при этом все возлагается на некие уполномоченные государственные органы и учредителей организаций, лицензирующих органов. И полагаю, что это все будет осуществляться за деньги самих экспертов, то есть, по сути, доступ к профессии и трудовой деятельности в области экспертизы получат только лица, оплатившие эти все взносы.
Особенно впечатляет ст. 6, устанавливающая прокурорский надзор за судебно-экспертной деятельностью, причем порядок осуществления прокурорского надзора определяется нормативным правовым актом Генеральной прокуратуры РФ, что полностью подрывает принцип независимости эксперта.
Таким образом, считаю, что предлагаемые поправки к законопроекту № 306504-6 Федерального закона «О СУДЕБНО-ЭКСПЕРТНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ В РФ» направлены не на разрешение реальных вопросов, возникающих в ходе осуществления судебно-экспертной деятельности (для решения которых нужно просто соблюдение имеющегося законодательства, прежде всего судами), а для установления полного контроля за экспертной деятельностью с целью достижения нужных как экспертных заключений, так и судебных решений. И предлагается этой цели достичь, в числе прочего, созданием механизма невозможности получения иных, кроме предписанных, результатов исследований, возможности давления на эксперта путем установления ненужных образовательных и разрешительных требований, несоблюдение или несоответствие которых позволит избавится от альтернативного и вредного, но объективного и научно обоснованного мнения.
Генеральный директор АНО ЦСЭ «РОСОБЩЕМАШ» Е. А. Котицына